Голубая луна - Страница 67

- Он о нас заботился, хотя извращенно, по-своему.

- Но никогда он ради нас не рисковал жизнью, - сказала Черри. Она стала лизать мне ладонь, снова совсем по-кошачьи. Перестала она за миг до того, как я велела ей перестать. Может быть, почуяла, что мне неприятно. Ты рискнула жизнью, чтобы спасти Натэниела. Рискнула ради него жизнью своих вампиров.

Зейн взял мое лицо в ладони, отодвинулся, чтобы видеть его.

- Ты любишь Ашера. Почему же ты рискнула им ради Натэниела?

Я осторожно высвободилась из их рук и встала возле двери, одна. Мне нужно было немножко свободы.

Натэниел свернулся клубком в середине комнаты. Только он до меня не дотронулся.

- Я Ашера не люблю.

- Мы чуем твое желание к нему, - возразил Зейн.

Ну ничего себе!

- Я же не сказала, что он мне не нравится. Я сказала, что я его не люблю.

И покосилась на гроб. Я знала, что он не слышит, но все-таки...

Джейсон стоял, прислонившись к стене, ухмыляясь, скрестив руки на груди. Одного взгляда на него мне хватило.

- Я его не люблю.

Черри и Зейн смотрели на меня почти с одинаковым выражением лица - мне непонятным.

- Он тебе дорог, - сказала Черри.

Я подумала и кивнула:

- Да, дорог.

- Почему же ты рискнула им ради Натэниела? - спросила она. Сейчас она уже стояла на четвереньках, и груди висели вниз, качаясь, когда Черри ползла ко мне. Никогда ко мне еще не ползла голая женщина. Голые мужчины бывало, но не голые женщины. И это мне не нравилось. Вот тебе и на гомофобия. У меня?

- Мне надлежит защищать Натэниела. Я ведь его Нимир-ра?

Черри все ползла ко мне. Зейн упал на четвереньки и присоединился к ней. У них на плечах, на ногах, на торсе перекатывались мышцы, которых вообще не должно быть. Они ползли волной грации и силы, как скрытое кожаным покровом средоточие агрессии. Кроме Натэниела - он лежал неподвижно, будто ожидая сигнала.

Я посмотрела на Джейсона:

- Что это они задумали?

- Они хотят тебя понять.

- Тут нечего понимать, - сказала я. - Колин обидел Натэниела, потому что имел возможность - как пинают подвернувшуюся под ногу собаку. Моих друзей обижать нельзя. Это запрещено.

Черри подождала Зейна, чтобы двигаться рядом с ним - почти идеальная пара. Они уже были рядом, почти на расстоянии прикосновения, и мне не хотелось, чтобы они прикоснулись. Происходило что-то такое, что мне не нравилось.

- Натэниел - не твой друг, - произнес Джейсон. - Не дружба заставила тебя рискнуть Ашером.

Я посмотрела на него сердито:

- Перестань подсказывать!

Зейн и Черри смотрели на меня и вроде бы хотели меня коснуться, но, кажется, не были уверены, как я к этому отнесусь.

- Габриэль говорил, что мы ему дороги, - сказал Зейн, - но ничем для нас не рисковал. Ничем не жертвовал. - Он поднялся на колени, стоя так близко, что его потусторонняя энергия пахнула мне по ногам, как теплый ветер. - Ты рискнула жизнью ради одного из нас. Почему?

Черри тоже поднялась на колени, и ее движения были как безмолвное эхо. Их сила давила на меня огромной теплой ладонью. Жажда, потребность наполняла их глаза. И я впервые поняла, что не только Натэниел нуждается в заботе - все они. Они не знали дома, любви, заботы.

- Дело не в дружбе, - сказал Зейн. - Волк прав.

- И секса с Натэниелом у тебя нет, - добавила Черри.

Я глядела на них, на их ищущие лица.

- Иногда делаешь то, что считаешь правильным, без какой-либо причины, - сказала я.

- Ты рискнула Ашером и Дамианом, а потом собой, - произнес Зейн. Почему? Почему?

- Почему ты защитила меня этой ночью? - спросил Джейсон. - Почему встала между мной и Барнаби?

- Ты - мой друг.

Джейсон улыбнулся:

- Теперь, но я не был им, когда ты меня защищала. Ты бы то же сделала и для Зейна.

- Что ты хочешь от меня услышать, Джейсон? - нахмурилась я.

- Истинную причину, по которой ты защитила меня. Та же причина, по которой ты рискнула столь многим ради Натэниела. Это не дружба, не секс, не любовь.

- А что? - спросила я.

- Ты сама знаешь ответ, Анита.

Я перевела взгляд с него на коленопреклоненных леопардов. Очень мне неприятно было выражать это словами, но Джейсон был прав.

- Натэниел теперь мой. Он входит в список тех, кого я защищаю. Он мой, и всякий, кто обидит его, даст ответ мне. Джейсон мой. Все вы мои, и никто не обидит принадлежащего мне. Это запрещено.

Очень надменно это звучало, если произнести вслух. Средневеково даже, но это было правдой. Есть вещи, которые просто верны; их не обязательно произносить вслух. И в какой-то момент я стала подбирать людей (или монстров). Своих. Раньше это означало дружбу, но в последнее время это стало значить больше - или меньше. Это предполагало и таких, как Натэниел. С ним мы точно не были друзьями, но он все равно был мой.

Глядя вниз, на лица Черри и Зейна, я будто видела все разочарования, мелкие предательства, себялюбие, мелочность, жестокость. Я видела, как все это, пережитое ими, отражается в их глазах. Они столько этого насмотрелись, что просто не могли понять доброты или чести. Этому они не верили.

- Если ты всерьез, - сказал Зейн, - значит, мы твои. Можешь иметь нас всех.

- Иметь?

- Они имеют в виду секс, - пояснил Джейсон. Он уже не улыбался, не знаю, почему. Секунду назад ему все это нравилось.

- Я ни с кем из вас не хочу заниматься сексом, - сказала я поспешно. Чтобы не было недоразумений.

- Пожалуйста, - взмолилась Черри, - прошу тебя, выбери кого-нибудь из нас.

Я уставилась на них:

- Зачем вам надо, чтобы я спала с кем-нибудь из вас?

- Ты любишь некоторых из волков, - сказал Зейн. - И к ним чувствуешь истинную дружбу. Ничего этого у тебя к нам нет.